Сентиментальное путешествие по Франции и Италии

Это последнее, итоговое произведение Стерна великое произведение мировой литературы , пережившее века , открывшее жанр путевого очерка .Это не описание а внутренний поток сознания автора , размах , юмор , история-былое на страницах книги .для подготовленного читателя -ценителя ..

Большой забавник этот Стерн! И, знаете, умереть на фразе

Так что, когда я протянул руку, я схватил fille de chambre за — —

еще не каждый сможет. Тут нужен тонкий расчет и уши поручика Ржевского. Очаровательно фривольные нравы были в 18 веке, все эти псевдоцеломудренные шуточки воспринимаются сейчас как эротическая щекотка ))) Чувство позабыто-новое в утомленном порнографией 21 веке.

Я...

Интеллектуальный юмор этой книги поддерживал меня с самого начала произведения. Немножко напыщенное, немножко стыдливое повествование. "Чувствительный путешественник" - и ты чувствуешь вместе с ним, переживаешь его заботы, передряги, забавные и казусные ситуации.

Автобиографический роман о путешествии автора по современной ему Франции. Полностью отсутствует пренебрежительное отношение к французам, чем многие авторы англичане часто грешили. Один из тех случаев, когда очень жаль, что книга осталась незаконченной. А ещё жаль, что на литрес нет русского перевода главной книги Стерна "Жизнь и мнения Тристрама Шенди" (по крайней мере, не было на момент написания этого отзыва). Может быть ещё появится?

Песок сыпучий по колени... Мы едем — поздно — меркнет день, И сосен, по дороге, тени Уже в одну слилися тень. Черней и чаще бор глубокий — Какие грустные места! Ночь хмурая, как зверь стоокий, Глядит из каждого куста! Автобиографический и, к сожалению, недописанный роман Лоренса Стерна вновь (не забываем о Тристраме Шенди) являет нам своеобразную "солянку": повествование постоянно прерывается флешбеками самого разного свойства, да и логика автора порой (нет, наоборот, скорее "очень часто") отключается ( в хорошем смысле, конечно же), будучи погруженной (не логика, да, не логично, но не важно, пусть она никуда и не погружается, а я уже и не помню, что хотел погрузить) в новые рассуждения автора о чувствах людей и свойствах вещей. Роман (ах! ах! прибавил бы наш милый Некто-сентименталист) был самым наглым образом прерван смертью самого писателя (не Роман, а Лоренс) тогда, наверное, Лоренс был прерван своей кончиной)), итак туберкулез... Далее